"Зов Беловодья". Гора Филарет.

Часть 2. 

Недалеко от села стоит высокая Филаретова гора (1700 м). Она как бы возвышается над селом. Но в нашем селе её называют просто – Филаретка. И все жители с детства знают, что названа она так в честь старца Филарета, жившего когда-то на этой горе.

С той поры, когда жил Филарет, прошло около ста лет. Получить точные сведения о его жизни, не опираясь на архивные данные, невозможно. Люди передавали сведения о нем из поколения в поколение, и многое исказилось. Достоверно известно лишь то, что семья Железновых приехала в эти места с Вятки, а Филарета – одного из сыновей Калистрата Железнова в миру звали Федором. Когда он постригся в монахи - взял себе имя Филарет.

Дальше начинаются расхождения. Возможно, это было еще в России, когда вернулся домой после 25-летней службы в царской армии. Женился Федор еще до армии и родился у него сын Иван. Поэтому Федор, прежде чем принять такое решение, попросил разрешения у семьи.

Но есть версия, что Филарет ушел в иноки, уже живя здесь. Родословная, находящаяся в музее, составлена по рассказам Железнова Кирьяна Викторовича (1918-1995), правнука Калистрата. По его рассказам, Филарет был одним из пяти сыновей Калистрата, а по рассказам прямых потомков Филарета - Болтовских, Филарет был братом Калистрата, а их отца звали Филаретом, и у него был еще третий сын Иван.

В России семья Железновых жила бедно. На пять сыновей была лишь одна лошадь. Со слов Кирьяна Викторовича, Калистрат Железнов – отец пяти сыновей – слыша рассказы людей, побывавших в Сибири, всегда мечтал, чтобы уехать в вольные края. Он посоветовался со своим старшим сыном Филаретом, и они решили послать на Алтай ходоков, среди которых был и сам Филарет. Было это в 1863 году. На Алтай они прибыли в 1864 году.

Вернувшись домой, они рассказали, что люди на Алтае живут богато и свободно, их не притесняют власти и никонианская церковь. Там много диких зверей, птиц и рыбы в реках, и в 1867 году Калистрат вместе со своими детьми и их семьями в апреле отправились в неблизкий путь. До места они добрались в октябре. Первое время жили в землянках. Затем себе построили небольшие избушки – времянки. А с годами Железновы поставили себе добротные, крепкие дома.

Филарет был грамотным человеком и хорошим плотником. Он помогал строить дома своим племянникам, а на берегу Катуни, где располагалось большое село, с его помощью была построена церковь (молебный дом). В 40-е годы его перевезли в Мульту под склад. Потом, переставив на новое место, организовали в нём клуб. Этот дом и сейчас стоит в нашем селе (дом Кучегановых).

Далее в рассказах Железновых и Болтовских есть расхождения. Кирьян Викторович Железнов рассказывал, что когда семья Железновых приехала из России, они поставили свои дома сразу на том месте, где сейчас располагается наше село. А по рассказам Болтовских они сначала расположились в селе на берегу Катуни. Там же жила и семья Филарета.

После 1917 года его начинают преследовать как человека верующего. Говорили даже, что он - фальшивомонетчик. Еще говорили: на горе он нашел золото, но не хотел отдавать его своим братьям, так как золото – это зло. Первое время он еще приходил домой за продуктами, чаще ночью. Дом был с подвалом, и он проходил в комнату через него. Однажды зимой, когда он пришел домой, его предупредили, что возле дома караулят его преследователи. Алтаец, который был у них в работниках, дал ему свою одежду. Филарет, переодевшись, вышел и погнал поить скот на Катунь. Больше он не приходил до лета. А летом, когда он появился в последний раз, он принес катарушку и валек.

Родственники носили ему продукты и домотканую одежду на условное место. Ходили к нему Ожигова Лукерья Ивановна, Ожигова Капитолина Ульяновна и Болтовская Любовь Семеновна. Сначала он спускался им навстречу, а в последние годы отказался от встреч с родственниками. Живя на горе в келье, которую он срубил из кедровых бревен, Филарет питался ягодами, орехами и тем, что ему приносили из деревни. Вырезал себе деревянные ложки, чашки. Очень много времени он уделял молитве, переписывал древнеславянские церковные книги. В келье было два помещения. Одна комната мирская, а во второй он молился. На кровати вместо подушки у него был деревянный пень с углублением для головы. Они и сейчас хранятся в некоторых семьях.

Еще два случая из жизни Филарета рассказала Ленская Валентина Тимофеевна. Дед Филарет был настолько мал ростом, что, однажды, спасая Филарета от преследователей, алтайцы увезли его в сумине, а в другой раз посадили его у костра, переодели в алтайскую одежду, вымазали сажей и даже дали ему трубку, чтобы его не узнали.

День похорон он назначил сам (в Пасхальную неделю). Оставил в условном месте записку на бересте, написанную древнеславянскими буквами. Когда пришли родственники, он уже лежал в домовине в чистой одежде. Могила была вырыта рядом возле кедра. Здесь его и похоронили. Не удалось узнать год смерти Филарета.

Из книги В.Рудина «Тропа над пропастью»: «Филаретовой горой местные жители называли сопку потому, что жил там будто бы в прошлом веке некий старец Филарет. Почитался у кержаков чуть ли не святым, и иные женщины, не смотря на мужнины тумаки, лазили будто наверх, к старцу, кто вымолить ребенка, кто замолить грех». Но все местные жители утверждают, что Филарет жил в начале ХХ века, а Казанцева Марина Калиновна рассказала нам такой случай, что, когда ее мама была молодой, она топила печь в избе, где собирались комсомольцы на свои собрания, и однажды услышала, что они хотят поймать Филарета. Она передала это родственникам, и Филарет смог уйти.

В 1968 году на Филаретову гору в поисках кельи ходили Железновы : Панкрат Винитович и Кирьян Викторович (праправнук и правнук старца), а с ними - Огнев Максим Маркович. Ходили они весной и келью нашли не сразу, а только на следующий день утром. Келья находилась на северо-восточной стороне между вторым и третьим мысом возле крутой скалы. От кельи осталась лишь часть сруба, а рядом под скалой лежали кедровые поленья. У сруба внутренняя часть бревен была отесана, углы были очень плотно подогнаны в пазы. На скале они высекли: «Могила отца Филарета», 1864, 1968 и свои фамилии. Скорее всего, 1864г. – это год, когда Филарет впервые попал в эти места.

Много интересного нам рассказал Федор Лукич Боровиков, поэт и лесничий этих мест, жена которого из рода Филарета.
Ссылка на сайт "Мультинские озера": http://www.multozera.ru/stixi.php

Стихи

Боровикова Федора Лукича

В горах

Цветным ковром покрыт белок Кандык, жарки, марье-коренье… Настал для буйства красок срок Все расцвело в одно мгновенье. На скальном уступе ущелья, Отсюда видать далеко, Ему не до сна и веселья- Табун охраняет теко. Опасность вожак замечает Вот тень на поляну легла. Природный инстинкт заставляет Чтоб жизнь продолжаться могла. Внизу на поляне пасется, Теков до полсотни табун. Он слышит, как беркут несется, Иль в пропасть скатился валун. Утес, где страж теков стоит, Похож на монастырь старинный. Внизу искрясь река бежит Косяк кружится журавлиный. И слышит грустный крик теке- То плачут журавли. Их тень скользнула по реке Последний взмах в дали.

Прощай Аргут, последний круг, Последний брошен взгляд И вот косяк летит на юг, Весной их путь назад. Закат на небе гаснет Ощипан корм – кипец. Уж воздух солью пахнет- Пора на солонец. В яру зияет яма То старый солонец. Сюда ведет упрямо Вожак теков самец. Родился в Аргутском тумане, Где бурные воды текут. И родичи есть в Казахстане Но дом, лишь, с Белухой Аргут. И слышит он, кричит улар, Тревожен хохот куропатки. Смят Эдельвейс – Белухи дар Табун разбился в беспорядке. В вершинах неприступных скал, Где лучший скалолаз – теке. Там снежный барс добычу ждал, Таясь в снегу невдалеке. Встал бог войны - кровавый марс, Закат зари потух. И за теком выходит барс, Он их ночной пастух.

И вот луны уж не видать, Сильнее шум в реке, А барс к земле стал приподать Совсем подполз к теке. Прыжок - чья жизнь коротка? Шумит внизу Аргут. Для барса жизнь, но нет тека, Так хищники живут. Рассвет. Видать белков узор, Последний лист кружася осыпался. И вдруг издалека средь гор, Призывный звук трубы раздался. Тот трубный клич зовет на бой, А в нем тоска, любовь, свобода. Решат маралы меж собой- Чья кровь сильней, скажет природа. Знать так решила мать – природа, Что жизнь – естественный отбор. Она в любое время года Идет среди долин и гор. Вот и отцвел ковром белок, Уж не пылают огоньки, марье-коренья. Всем дарован цветенья срок, Ведь жизнь – яркое мгновенье. 20.06.2007г.

Уголок Красив наш Коксинский район, А в нем есть уголок чудесный. Еще доступен мало он И многим людям неизвестный. Коль выйдет счастье видеть те В горах Мультинские озера. Их поразишься красоте Поверь, забудешь их не скоро. Колодник, корни, мочаги Места еще совсем глухие. Тайга. Где нет ничьей ноги Природы дикой здесь стихия. Из синей глубины озер, От ледников, что летом таят. Река Мульта с древнейших пор Чистой слезой в Катунь стекает. Живем в долине между гор Прекрасно здесь зимой и летом. Голубизна, полей простор Здесь каждый может стать поэтом. 13.07.2007г.

Аргут С грозных ледников Алтая. Словно конь, почуяв кнут. Все в пути своем сметая, Воды мчишь в Катунь – Аргут. И рукой волны удалой, Все отдашь Катуни в дар. Рвешься ты к ней через скалы, Через годы и пожар. Грохочет и ревет Аргут, В граните русло рассекая. Ты людям преграждаешь путь, Могучая река Алтая. Как полноводен ты весной, Неся с белков воды скопленье. Несокрушимостью одной, Ты всех приводишь в изумленье. То ты вздымаешь вверх волной, То мчишься вниз стрелой из лука. И кто пленен твоей струей, Ждет гибель и друзей разлука. В грозу суров, как в море шторм, О скалы грудью разбиваясь. На плесах твой не слышен стон, Течешь, как будто улыбаясь.

Ты весь искришься под луной, Крутя в порогах дикий танец. И очарованы тобой, И житель гор, и чужестранец. А наклонившись над волной, Покрытую зеленым глянцем. Березки прошумят листвой, Стыдливо вспыхнувши румянцем. Твой берег кровью обагрен В захватах власти клан у клана. И от полета стрел племен Твоей водой обмыты раны. Ты много видел в век речной: “Пожары, битвы, искры шашек” Не потому ль ты зол весной, Под осень–смирен, как барашек? Врезается в Катунь Аргут, Неся каменья громыхая, Лишь у Катуни на груди, Течет спокойно отдыхая. Давно не видел я тех мест, Но помню все еще покуда, На твоих плесах рыбий всплеск И цвет волны, как изумруда! 11.04.2007г.

Белуха

Над всей Сибирью возвышаясь, Ты сотни лет стоишь одна. Короной снежной одеваясь, Зимой и летом холодна! Ты часто тучами покрыта, Скрывает грусть твою - вуаль. Умчится мрак и все забыто, Ты вновь безмолвно смотришь вдаль. Дожди тебя в ненастье моют, Ласкают ветры, солнце жжет. Ты одинока, сердце ноет, Душа твоя – холодный лед! Как ты играешь гаммой красок, Словами то не передать. Твой силуэт из разных масок, Все это нужно увидать. Как женщина меняет платья, Ты в день не раз сменишь цвета. Ктоб заключил тебя в объятья Твоя заветная мечта. Везувий жаркою любовью, К далекой деве воспылал. Он вал огня, не дрогнув бровью, Ей сердце отогреть прислал.

Кипит, горит вулкан влюбленный, Мечта Белуху покорить. Но красотою ослепленный, Не смог ей сердце растопить! Холодный блеск вечного льда И высоты заоблачной громада, Чаруют путника всегда, Как сказкою Шахеризада. Иль дерзким риском приключении Ты так к себе людей влечешь? Волнуешь много поколений И слабым силу придаешь. Не в многоцветье ль твое счастье? Им можешь ты заворожить! И лишь тончайший кисти мастер, Смог все на холст переложить. В Парижском Лувре люди знают, Картина Рериха стоит. Своим величьем потрясает, Твой неприступно - гордый вид! Знать свыше есть предназначенье, Так щедро красоту дарить. И люди многих поколений, За это чтут благодарить.

Паломники из разных стран К тебе приходят поклониться Будь зной, иль дождь или туман И счастьем светятся их лица. Гигант Тибета – Эверест, Все ждал руки подруги нежной. но образ твой пред ним исчез, На миг блеснув короной снежной. А ты осталась на Алтае, Невестой не пошла в Тибет. Лишь в дымке голубой растаял, Твой грациозный силуэт. И не страшат тебя невзгоды, Морозы, вьюги иль гроза. Всплакнешь под тучкой в непогоду, Река Катунь твоя слеза! Мне не нужны другие страны: «Иран, Италия, Тибет». Мои друзья - пурга, туманы И первой вижу я рассвет!